21 июня
произошла мировая сенсация, которая после появления сразу стала запретной.
Группа ученых во главе с В. Карабановым, сбежавших из России в Швейцарию,
заявила об эпохальном открытии: биологической трансмутации урана и тория.
При помощи этой технологии можно получить любые изотопы. Уже предлагаются
ее варианты применения:
1. Превращение ядерных отходов от атомных электростанций в безвредные вещества.
2. Повышение эффективности атомных электростанций в десять раз.
3. Создание портативных источников энергии (размером с батарейку от фонарика), равным по мощности промышленным турбинам.
Имеются и другие перспективы биологической трансмутации.
Действительно ли ученые сделали прорыв в науке?
Почему же молчат СМИ?
Кто запретил распространять информацию об этом событии?
1. Превращение ядерных отходов от атомных электростанций в безвредные вещества.
2. Повышение эффективности атомных электростанций в десять раз.
3. Создание портативных источников энергии (размером с батарейку от фонарика), равным по мощности промышленным турбинам.
Имеются и другие перспективы биологической трансмутации.
Действительно ли ученые сделали прорыв в науке?
Почему же молчат СМИ?
Кто запретил распространять информацию об этом событии?
Группу,
состоящую из Тамары Сахно и Виктора Курашова возглавляет Владислав Карабанов,
публицист и создатель «Агентства русской информации». Трансмутация —
превращение одних химических элементов в другие. До сих пор это превращение
удавалось только в очень ограниченных количествах на мощных ускорителях, что
весьма сложно и дорого.
По
словам участников группы, им удалось найти радикально более простой и дешевый
способ. Трансмутацию можно провести в биореакторе, грубо говоря, в пробирке,
наполненной урановой или ториевой рудой, а также культурой бактерий рода
Thiobacillus на специальной питательной среде. Кроме того, в среду вносятся
добавки, содержащие элементы с переменной валентностью. В результате
жизнедеятельности бактерий имисинтезируются изотопы элементов, более тяжелых,
чем уран. Некоторые из них обладают большой коммерческой ценностью,
и стоят в тысячи раз дороже золота, поскольку синтезируются в крайне
незначительных количествах (граммы), пользуются большим спросом, активно
используемые в медицине, оборудовании для проверки багажа в аэропортах, в
промышленности и т.д.
Возможности
новой технологии впечатляют – вместо граммов синтезировать килограммы и даже
тонны самых дефицитных и дорогих изотопов, включая молибден-99. Объем мирового
рынка только медицинских изотопов уже составляет порядка 8 миллиардов долларов,
и спрос на них стабильно растет примерно на 5% в год.
Реальность технологии биотрансмутации.
Разумеется,
тут встает вопрос – насколько реальна технология биотрансмутации? Хорошо
известно, что само понятие «трансмутация» в академической науке имеет
определенную, и негативную окраску.
Технология
абсолютно реальна. Прежде всего, участниками группы получен патент Российской
Федерации RU 2563511C2 (Микробиологический способ трансмутации химических
элементов и превращения изотопов химических элементов, 2015).
Как
говорится в патенте, «Изобретение относится к области биотехнологии и
трансмутации химических элементов. Радиоактивное сырье, содержащее
радиоактивные химические элементы или их изотопы, обрабатывают водной
суспензией бактерий рода Thiobacillus в присутствии элементов с переменной
валентностью. В качестве радиоактивного сырья используют руды или радиоактивные
отходы ядерных циклов. Способ ведут с получением полония, радона, франция,
радия, актиния, тория, протактиния, урана, нептуния, америция, никеля, марганца,
брома, гафния, иттербия, ртути, золота, платины и их изотопов. Изобретение
позволяет получать ценные радиоактивные элементы, осуществлять инактивацию
ядерных отходов с превращением радиоактивных изотопов элементов отходов в
стабильные изотопы».
Технология
достаточно детально описана, прилагаются также данные исследований на
конкретном сырье (это были урановые и ториевые руды из разных стран), с
указанием штаммов бактерий. В прилагаемых таблицах указаны полученные изотопы,
их количество, с разбивкой по дням проводимых экспериментов.
Еще
один аргумент в пользу реальности технологии – это наличие
авторитетных предшественников. Прежде всего, это работы нашего
соотечественника Владимира Ивановича Высоцкого, доктора
физико-математических наук, профессора, заведующего кафедрой теоретической
радиофизики КНУ им. Т. Г. Шевченко, автора книги «Ядерный синтез и трансмутация
изотопов в биологических системах» (2003), переведенной на
английский. В ней он не только доказал факт таких процессов, но и показал способ биотехнологической
дезактивации опасных радиоактивных загрязнений.
К
сожалению, несмотря на всю актуальность и дешевизну, эта технология в Украине
не была реализована. Все правительства Украины предпочитали выпрашивать деньги
у Евросоюза на строительство еще одного саркофага над Чернобыльской станцией,
чем использовать разработки своего соотечественника, позволяющие очистить
территорию от опасных изотопов, сняв проблему в принципе. Это тем более
досадно, что такая технология позволила бы и переработать ядерные отходы, и
создать целую индустрию биотехнологической дезактивации – а это поступления в
бюджет, новые рабочие места, международный авторитет государства и многие
другие выгоды. Увы, но республика Украина проявила к этой технологии ничуть не
больше интереса, чем Россия.
Позитив
можно увидеть лишь в том, что Владимиру Ивановичу и его единомышленникам не
пришлось бежать из страны, как группе Карабанова, и даже сделать научную
карьеру. На сегодняшний день Владимир Иванович Высоцкий – наиболее авторитетный
специалист в этой сфере, имеющий ряд последователей (например, Хидео Козима из
Японии и его работу «The Nuclear Transmutations (NTs) in Carbon Graphite, XLPE
and Microbial Cultures», 2015).
Таким
образом, технология биотрансмутации совершенно реальна. Хотя
российские ученые не могут претендовать на ее «открытие», несомненной заслугой
группы Карабанова является разработка технологии синтеза изотопов «под заказ»,
ради реализации которой они отважились на драматический шаг – покинуть Россию,
поняв, что их разработки не имеют шансов на внедрение.
«То,
что делается в России, ничем хорошим не заканчивается, потому и было принято
решение уезжать», сказал Вячеслав Карабанов. При этом он подчеркнул, что еще не
вполне понимает все возможности, которые открывает новая технология, однако
некоторые он готов назвать уже сейчас.
История открытия и вопрос приоритета.
Теория
биологической трансмутации имеет более чем двухвековую историю. В 20м веке
она активно развивалась выдающимся французским ученым Луи Кервраном (Corentin
Louis Kervran, 1901-1983), автором книги «Доводы в биологии трансмутации при
слабых энергиях» («Preuves en Biologie de Transmutations a Faible Energie»), и
ряда других, вышедших в 1960-1980 годы. Л.Кервран занимал высокие руководящие
посты, и обладал уникальным для своего времени образованием — одновременно
биологом и ядерщиком. В Википедии о нем есть статья с библиографией и
указанием, что «трансмутация не соответствует известным нам законам природы».
Наиболее
подробный исторический обзор теории биотрансмутации подготовил Жан-Поль
Бибериан, шеф-редактор «Journal of condensed matter nuclear science», в работе
«Biological Transmutations: Historical Perspective» (2012).
По его
мнению, претендовать на звание первооткрывателя трансмутации в биологических
объектах может не только французский химик 18 века Воклен, но и Альбрехт фон
Герзеле (Albrecht Von Herzeele), немецкий фармацевт 19-века, который провел
более 500 экспериментов. Труды фон Герзеле так возмутили научную общественность
того времени, что его книги убрали из всех библиотек, и лишь в 1930-х в Берлине
доктором Рудольфом Хаушка они были найдены и «переоткрыты».
Таким
образом, несмотря на то, что российские ученые из группы Карабанова добились
впечатляющих результатов, а также проявили большую решимость, покинув Россию,
публично заявив о невозможности продвигать передовые технологии у себя на
родине, открытия они не совершили. «Отцами» биотрансмутации следует признать
Воклена и Альбрехта фон Герзеле.
Механизм трансмутации и связь с LENR.
Завершая
свой исторический обзор, Жан-Поль Бибериан приходит к выводу, что связь между
трансмутацией элементов в живой природе и LENR (холодным ядерным синтезом)
вполне очевидна. Оба явления не признаются академической наукой, свято верящей
в непреодолимость кулонова барьера, и оба направления развиваются, в основном,
усилиями ученых, находящихся вне научного мейнстрима. И хотя эти направления не
требуют значительных капиталовложений, и имеют прекрасные перспективы, наука их
не признает, что совершенно непростительно.
Хотя
общепризнанной теории пока нет, отдельные ученые выдвинули свои гипотезы.
«Нам
удалось найти теоретическое объяснение этому феномену. В процессе роста
биологической культуры этот рост идет неоднородно, в отдельных участках
образуются потенциальные «ямы», в которых на короткое время снимается
кулоновский барьер, препятствующий слиянию ядра атома и протона. Это тот же
самый ядерный эффект, используемый Андреа Росси в своем аппарате Е-САТ. Только
у Росси происходит слияние ядра атома никеля и водорода, а здесь — ядра
марганца и дейтерия. Каркас растущей биологической структуры формирует такие
состояния, при которых возможны ядерные реакции. Это не
мистический, не алхимический процесс, а вполне реальный, зафиксированный в
наших экспериментах». (В.И.Высоцкий, в интервью «Ядерный
реактор в живой клетке?» 2014,http://www.facepla.net/extreme-science-menu/4398-anatolij-lemysh.html)
Хидео
Козима предлагает свое объяснение на основе анализа ячеечных регулярных
структур в организме. «Тела растений или животных, состоят из клеток�… �Тепловые нейтроны,
которых на земле много, могут задерживаться в живых организмах … �Захваченный нейтрон взаимодействует с элементами,
такая ядерная трансмутация, как Na → Mg, P → S, K → Ca и Mn → Fe легко
объясняется ядерными реакциями, где происходит захват нейтронов и
последовательный бета-распад». (www.geocities.jp/hjrfq930/Papers/paperf/paperf08.pdf
Возможности биотрансмутации.
Первое
направление – это энергетика. Например, одна из
таких возможностей – это получение актиния-227, исключительно ценного изотопа,
который позволяет раз в десять повысить отдачу атомных электростанций
(поскольку современные технологии позволяют получить лишь 5-10, максимум 20%
энергии, которую способна выделить сборка с ядерным топливом). Как подсказывает
Википедия, «в силу высокого удельного энерговыделения (14,5 Вт/г) и возможности
получения значительных количеств термически устойчивых соединений Ac -227 может
использоваться для создания термоэлектрических генераторов длительного действия
(в том числе пригодных для космических целей)». Стоимость актиния-227 огромна,
составляя миллионы долларов за грамм.
Из-за
его исключительной редкости актиний не добывают, а синтезируют в
микроскопических количествах, облучая нейтронами нуклид радия-226. Преимущества
этого изотопа актиния в том, что он излучает сравнительно мало рентгеновского
излучения. Кроме того, у актинидов огромный энергетический потенциал: 300
килограммов актинидов содержат энергии столько же, сколько годовой объем добычи
человечеством нефти и газа. При этом актиний работает веками, и не загрязняет
атмосферу так, как нефть и газ.
Учитывая
коммерческие перспективы этого направления, неудивительно, что участники группы
Карабанова взяли себе название «Актиниды». Биосинтез всего нескольких граммов
актиния с лихвой окупит затраты на организацию лаборатории.
Еще
одна возможность – получение изотопов для ядерных батарей.
Сейчас они используются только в космической технике. Например, миниатюрные
батареи на полонии способны десятилетиями генерировать киловаттные объемы
энергии. Распространение их сдерживается крайне высокой стоимостью, сложностью
и экологической опасностью нынешних технологий получения необходимых изотопов.
Однако если бы проблему получения изотопов удалось решить, то это позволило бы
реализовать системы централизованного отопления, получающие энергию от
компактной ядерной установки.
Второе
направление – переработка ядерных отходов и дезактивация загрязненных территорий.
Отходы заливаются культурой радиоустойчивых микроорганизмов, и спустя какое-то
время преобразуются ими в неопасные соединения. В мире уже скопилось 3-5
миллионов тонн радиоактивных отходов, которые новая технология позволяет
переработать. Дезактивация радиоактивных отходов это превращение стронция в
цирконий, цезия в барий и так далее. Это в значительной мере обезопасит
традиционную ядерную энергетику.
Третье
направление – радиационная медицина. Медицина использует порядка 40
различных изотопов, в числе наиболее часто используемых – быстро распадающиеся
технеций-99 и стронций-92. Эти изотопы пользуются на Западе огромным спросом и
стоят крайне дорого, что сдерживает развитие ядерной медицины, но все же не
может ее остановить.
Четвертое
направление – военное. Технология позволяет создать мощные, и при
этом портативные источники энергии, способные запитать боевые лазеры,
и сделать их значительно более мощными. Даже если бы новая технология
ограничивалась только этим аспектом, то она уже представляла бы огромный
интерес, поскольку способна изменить баланс стратегических сил на планете.
Однако она позволяет не только создавать компактные и мощные источники питания,
но и новые типы ядерного оружия.
Пятое
направление — биосинтез драгоценных металлов. Хотя организаторы
пресс-конференции этого напрямую не заявляли, эта возможность логически
следует, и, возможно, может стать для группы Карабанова «вариантом Б».
Таким
образом, технология биотрансмутации, позволяющая быстро и очень дешево получать
различные типы изотопов и химических элементов практически «под заказ»,
обладает множеством применений и мощным «закрывающим» (по отношению к уже
существующим технологиям), потенциалом.
Перспективы внедрения.
Однако
не надо думать, что новые технологии, какими бы многообещающими они ни были,
мир ждет с распростертыми объятиями. Как российские, так и международные СМИ,
не говоря уже об академических кругах, встретили новость гробовым
молчанием. Англоязычный пресс-релиз «Presentation of Biochemical Method of
Elements Transmutation» опубликовало только издание PR Newswire.
Причины
такого молчания вполне объяснимы. Журналистов отпугивает само слово
трансмутация, напоминающее об алхимии, то есть чем-то «антинаучном». Ни один
крупный научный журнал Запада не примет к публикации статью о трансмутации,
если только она не проводится на укорителях. Рядовые ученые и редактора научных
сайтов – скованы научной догматикой, не допускающей подобных вещей. Наконец,
это сфера на стыке биохимии и ядерной физики, и в мире очень немного
специалистов, разбирающихся в такого рода пограничных областях. «Ученые, на
самом деле, это инквизиторы», признается Владислав Карабанов. «В официальной
науке собран самый негодный человеческий материал. И это проблема не только
России, но и Запада».
Кроме
того, энергетика, ядерная энергетика и производство медицинских изотопов
являются сферами, в которых господствуют мощные группы особых интересов.
Мировой энергетический рынок, объем которого оценивается в 9 триллионов
долларов, давно поделен. Войти на 8-миллиардный рынок радиоизотопов также
непросто – их производство сосредоточено в руках всего нескольких лабораторий,
являющихся, по сути, целыми корпорациями с миллиардными оборотами. Большая
часть процедур радиозотопного скрининга пациентов (40 миллионов в год)
проводится в США. И можно не сомневаться, что эти лаборатории пойдут на все,
чтобы не допустить выход на рынок нового производителя, тем более такого,
который предложит товар по демпинговым ценам.
Тем не
менее, группа Карабанова имеет некоторые шансы на успех – в зависимости от
того, что считать «успехом». Понятно, что участники группы не могут
рассчитывать сохранить свою независимость, мирно заниматься наукой, продвигать
технологию и смотреть, как она меняет мир, в предвкушении Нобелевской
премии. Корпоративный мир жесток и аморален, и способы инкапсулирования слишком
передовых технологий давно отработаны: разработчики получают один-два миллиона
долларов, подписывая обязательство более не работать в этом направлении и не
разглашать факт сделки.
Даже
если бы группа и смогла собрать нужные для организации лаборатории средства, а
это 3-5 миллионов долларов на одной или нескольких краудфандинговых площадках,
нужно еще и получить разрешения от властей. Максимум, на что она может
рассчитывать, это собрав какие-то средства среди своих соотечественников за
рубежом, это выиграть время – чтобы продать свою технологию как можно дороже, а
возможно, и оговорить возможность заниматься какими-то ее аспектами.
Таким
образом, хотя они и назвали свою группу «актиниды», едва ли у беглых российских
ученых есть шансы на реализацию своих радиоизотопных замыслов. Более того,
группа, заявляющая об обладании технологией создания расщепляющихся материалов, позволяющих в
считанные месяцы создать портативную ядерную бомбу ( на уране-233 или других
изотопах с еще более низкой критической массой), уже привлекла внимание
спецслужб. Технология представляет несомненный интерес и для
Пентагона, который вкладывает немалые средства в разработку лазерного оружия.
Скорее всего, именно военные аспекты новой технологии имеют наибольшие шансы на
внедрение – но и представляют наибольшую угрозу.
Впрочем,
скупка или даже физическое устранение ученых едва ли приведет к
«закрытию» самой технологии биотрансмутации, поскольку в мире есть такой игрок,
как Китай, с его амбициями и растущим интересом к науке и технике. Перенять
технологию биотрансмутации, учитывая ее простоту и дешевизну, несложно.
Джинн
биотрансмутации, после многих веков заточения, вышел из бутылки. К добру или к
худу – сказать пока трудно. Ясно одно – мир вокруг нас меняется, и сколько бы
мы ни отворачивались от этих перемен, как бы ни старались их не замечать, они
ведут нас в новое, неведомое будущее.
